Ким Клийстерс раскрыла имя теннисистки, за которой следит в женском туре

Четырёхкратная победительница турниров "Большого шлема" Ким Клийстерс рассказала, что следит за результатами подопечной своей академии - Йелин Вандромм, которая в этом году выиграла юниорский US Open. Спортсменке 17 лет, и на данный момент она занимает 505-ю строчку в мировом рейтинге.

- Женский тур очень изменился, игроки тоже изменились. Ты следишь за кем-то сейчас? Может, тебе нравится кто-то из игроков или их стиль игры?

- Через мою академию я знаю одну девочку, она как раз только что выиграла юниорский US Open. Её брат и сестра тренировались у нас, так что я знаю её с самого детства, с шести-семи лет. Она всегда была в академии из-за своих брата и сестры. Сейчас я пристальнее слежу за её результатами.

- Ким, ты никогда не думала о том, чтобы тренировать кого-то в туре? Или это не для тебя?

- Я несколько раз об этом думала, и были интересные предложения от игроков, но путешествия… Для меня это слишком. К тому же, я считаю, чтобы быть хорошим тренером, нужно проводить с игроком минимум 15−20 недель в году. Я не хочу быть тренером, который просто на связи по телефону. Я считаю, что нужен личный контакт, коммуникация, понимание игрока.

Конечно, сейчас технологии сделали этот процесс проще, но я всё равно считаю, что тренер должен быть рядом, должен видеть, как игрок живёт, не только на корте, но и вне корта. Конечно, идея тренировать очень заманчива, особенно если работать с таким игроком, с которым у меня есть связь Я чувствую, что могу ему помочь, но моему младшему ещё даже нет девяти лет, так что пока я всё ещё хочу побыть дома (смеётся).

- После рождения дочери ты выиграла ещё три турнира "Большого шлема", как это возможно? В чём твой секрет?

- Никакого секрета нет, я не делала ничего нового по сравнению с тем, что делала до рождения Джейды, моей дочери. Просто вернулась к тренировкам с моим тренером Сэмом. Когда я завершила карьеру, я не планировала возвращаться. Я закончила карьеру, была счастлива дома, хотела сосредоточиться на себе. Мой муж, который тогда был ещё и моим парнем, и я, мы просто наслаждались обычной жизнью дома.

С самого начала карьеры я поняла, что мне не нравится теннисная среда, всё, что вокруг спорта. Я даже называла это цирком. С самого начала я поняла, что это всё совершенно не для меня. Любила играть в теннис, но всё, что было вокруг, отталкивало меня с самого начала карьеры. Поэтому, уйдя из спорта, я не собиралась возвращаться. Но через несколько месяцев после смерти отца я получила письмо от Уимблдона с приглашением сыграть выставочный матч. Это было в тот год, когда они построили крышу над центральным кортом, и у них должна была состояться какая-то церемония, и они направили мне настоящее официальное письмо с восковой печатью. Я сразу обратила на него внимание, оно выделялось среди остальной моей почты. Меня пригласили сыграть против Штеффи Граф и Андре Агасси вместе с Тимом Хэмлоном, я подумала, что да, было бы здорово.
Я начала тренироваться, просто так, для удовольствия. Тогда я ещё кормила грудью, просто начала немного тренироваться. И вдруг, через пару недель, во мне проснулась жажда соревнований. Не с другими, а с самой собой. Это желание становилось всё больше и больше. Я поняла, что, возможно, я ещё слишком молода, чтобы играть только выставочные матчи. Вот так всё и началось. Но ничего особенного я не делала. Я поняла, что мой тренер Сэм сыграл ключевую роль в моём возвращении. Он знал меня и до беременности, и после. И всё время, что я возвращалась в тур, понимал, в какой я форме.

Но никакого секрета нет, если ты мама, то ты просто берёшь и работаешь. Просто работаешь. Да, но когда я вернулась в туры, заметила одну вещь. Я не могла понять, что же я раньше делала со своим свободным временем, которое у меня было. Да, я тратила время на тренировки, работу в зале, массаж, восстановление. Но я не понимала, что же я делала в оставшееся время. Фильмы смотрела, что ли? После моего возвращения изменилось то, как я проводила время в туре. Всё стало иначе, потому что со мной начала ездить моя дочь, и это было прекрасно, мне очень это нравилось, и было такое особенное приключение.

- Давай поговорим об игроках и о том, как они часто жалуются на календарь, на количество турниров. Плишкова сказала, что не понимает, почему все постоянно недовольны расписанием, почему все жалуются. Как ты думаешь, в наше время было так же?

- Да, было всё то же самое. Жалобы на календарь были, есть и будут всегда. Есть игроки, которые всем недовольны. Я была в совете WTA в 2003−2004 годах и два года только и слышала "календарь, календарь". И сейчас всё то же самое. Чтобы сократить теннисный сезон, нужно менять всю систему рейтинга, менять систему начисления очков. Только так получится что-то изменить. Но многие игроки не хотят, чтобы теннисный сезон становился короче.

- Они же жалуются каждую неделю. Они хотят играть выставочные турниры.

- Да, именно так. Это безвыходная ситуация. Организаторы, директоры турниров делают свою работу, предоставляют рабочие места, поднимают призовые. Многое меняется в лучшие стороны. Что есть, то есть. Это часть спорта. Мне кажется, угодить всем невозможно. Некоторые турниры должны существовать.

Например, турниры в ноябре, в декабре нужны, потому что совсем не у всех игроков на протяжении сезона получается сыграть много матчей. Так устроен теннис. Не все игроки доходят до финалов. Большинство выбывает в первом круге и во втором круге. Поэтому у них есть время на отдых перед следующим турниром, в отличие от игроков, которые доходят до финалов и выигрывают турниры. Я думаю, нужно просто понять, что длинный календарь - это часть нашего спорта, и смириться с этим, - сказала Клийстерс в интервью "Больше!".